Необходимо учитывать, что информационные письма не являются источниками права, на них нельзя ссылаться в качестве обоснования прав, обязанностей и ответственности спорящих сторон. Однако содержащаяся в них информация, безусловно, авторитетна, выражает правоприменительную политику высшей судебной инстанции.

При разработке проектов таких писем рассматриваются различные, порой противоположные решения судов по одним и тем же проблемам, выбирается правильный с точки зрения ВАС РФ подход. Имеются случаи, когда правильные решения моделируются, так как имеющаяся практика не удовлетворяет предъявляемым требованиям. Поэтому с практических позиций такие письма ока существенное влияние на практику судов. Хотя судьи независимы и подчиняются только закону и могут придерживаться собственного понимания и толкования нормативных актов, авторитет Высшего Арбитражного Суда РФ, угроза отмены принятого решения вышестоящей судебной инстанцией в большинстве случаев определяют судебные решения. Поэтому к изучению документов Президиума ВАС РФ надо так же тщательно, как к изучению законов, постановлений, инструкций.

Влияние на судебно-арбитражную практику оказывают и решения по конкретным делам. Речь идет о решениях судов, апробированных при их рассмотрении в надзорном порядке Верховным Судом РФ или Высшим Арбитражным Судом РФ и доведённых до всеобщего сведения опубликованием в «Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации» или в «Вестнике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации». Практика убеждает, что в Российской Федерации складывается механизм судебного прецедента. На опубликованные постановления Президиума ВАС РФ по конкретным делам участники споров нередко ссылаются для подтверждения правильности их позиции в отношении понимания и применения того иди иного закона о налоге. Конечно, в Российской Федерации судебные решения (прецеденты) не служат источником права как в англосаксонских странах, но нельзя не признать влияния состоявшихся решений высших судебных органов на правоприменительную практику. Хотя каждый судебный спор индивидуален, «однако в действительности оценка юридических фактов и применение правовых норм в заявленном споре представляют собой не более чем частное проявление общих правил в деятельности по отправлению правосудия»[22].

Решения Высшего Арбитражного Суда РФ влияют на практику не только арбитражных судов, но и административных органов. Так, МНС России систематически обобщает принятые постановления Президиума ВАС РФ и доводит их в своих письмах до сведения налоговых инспекций для учета в повседневной работе. При рассмотрении конкретных вопросов МНС России в подтверждение своей позиции нередко ссылается на решения Высшего Арбитражного Суда РФ.

На большое значение судебных прецедентов при разрешении проблем налогообложения указывает и тот факт, что в Российской Федерации издается много журналов и книг, посвященных судебно-арбитражной практике рассмотрения налоговых споров и адресованных как практическим работникам, так и ученым и студентам.

Не во всех случаях рассмотрения дел (даже в высших судебных в высших судебных инстанциях) и дачи разъяснений учитываются особенности спорных отношений, теоретические основы проблем, практические последствия и т.п. Не всегда суды остаются беспристрастными при разрешении споров, влекущих негативные последствия для государственного бюджета. Имеются случаи, когда толкования судами отдельных норм налогового законодательства противоречат не только нормам законов, но и Конституции РФ.

Так, предметом рассмотрения Конституционным Судом РФ стало информационное письмо Президиума ВАС РФ от 4 апреля 1996 г. № 1 «Об ответственности налогоплательщиков и банков за непоступление в бюджет налогов». Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что правоприменительная практика, складывающаяся на основе этого информационного письма, не соответствует Конституции РФ.

Таким образом, один из путей преодоления негативной судебной арбитражной практики — обращение в Конституционный Суд РФ, который, принимая решение по делу о проверке конституционности нормы закона, оценивает также смысл, придаваемый рассматриваемому нормативному акту правоприменительной практикой. Он выражает свое отношение как к позиции законодателя или иного нормотворческого органа, так и к ее пониманию правоприменителем[23].